Современное общество находится в стадии интенсивных изменений. Новые технологические и социальные трансформации неизбежно ведут за собой попытки их осмысления и социально-философского анализа. Все это требует нового концептуального аппарата и соответствующего теоретико-методологического инструментария.
Чтобы дать адекватную характеристику нынешнего этапа развития социума, необходимо предварительно решить ряд методологических проблем. Во-первых, рассмотреть диалектику взаимодействия общества , культуры и цивилизации. Во-вторых, определить критерии периодизации исторического процесса.
В процессе исторического развития человечества происходит объективное становление и формирование общества, культуры и цивилизации. Именно в следующей естественно -исторической последовательности: общество, культура, цивилизация.
Общество возникает и формируется как объективный результат самой первично необходимой и постоянной деятельности людей с момента возникновения человека – трудовой деятельности . Культура объективно и субъективно складывается в рамках общества как резуль- тат происходящего в ходе исторического процесса творческого освоения человеком окружающего объективного и своего субъективного мира.
Культура как способ освоения мира предстает прежде всего как деятельность – культуросозидающая, и как итог, результат деятельности человека , выражающийся в совокупности созданных и накопленных человечеством культурных богатств (культурная реальность, служащая одним из главных оснований всей человеческой деятельности и человеческого бытия).
Цивилизация как самобытный социоисторический организм и как определенный вид социально-культурной среды обитания создается де- ятельностью народа как ее субъекта на основе совокупных достижений в развитии общества и культуры. Основу любой сложившейся и доста- точно развитой цивилизации составляет так называемая, матрица или культурный код, который определяет своеобразие материальной дея- тельности людей, социальную организацию и ее духовные начала. Он включает в себя нормы, традиции, обычаи (модели и стереотипы пове- дения людей), определенные ценностные установки и т.д. Цивилиза- ция выражается как в своеобразии материально-культурных творений данного народа, так и в особенностях типа его бытия и жизнедеятель- ности с определенными духовными ценностями, нормами и обычаями поведения и образа жизни людей.
Исторический опыт всемирного развития показывает, что законо- мерностям развития общества, культуры и цивилизации присущи свои особенные черты и проявления. В основе закономерного развития об- щества лежат объективные требования развития материально - техни - ческой трудовой деятельности людей.
Для закономерностей развития культуры важнейшими и решаю - щими условиями являются уровень, качество и степень культуротвор- ческой деятельности людей, наличие свободы для такого творчества, его поощрение со стороны властей, правящей и господствующей эли- ты, светских и религиозных кругов.
На закономерности развития цивилизации существенное влияние оказывают закономерности развития общества и культуры, особенно закономерности развития культуры. Но здесь нет полного совпадения, так как своеобразие цивилизационного развития во многом определя- ется состоянием и качеством духа, духовности людей, их ценностными ориентациями, народными традициями, характером человеческих вза- имоотношений. В свою очередь специфические цивилизационные осо- бенности существенно воздействуют на закономерности развития об- щества и культуры.
Закономерности развития цивилизации в решающей степени оп- ределяются прежде всего состоянием и качествами главного субъекта цивилизации – народа, наличием у него жизненной силы, энергии воли и целенаправленности, выносливости, трудолюбия, взаимоподдержки



в общем созидательном деле. Вдохновляющей и объединяющей людей для совместного общего дела выступает определенная духовная и со- циальная идея, большая цель. Кроме того, нужна и активная позиция власти – светской или религиозной, – способствующей и содействую- щей созиданию и улучшению объективных и субъективных условий для выявления и реализации творческих потенций людей.
Таким образом, чтобы дать адекватную характеристику современ- ному обществу, необходимо сосредоточиться прежде всего на анализе развития его материально-технической и экономической основы и вы- явить определенные критерии периодизации исторического процесса.
Классики марксизма - ленинизма полагали , что в экономическом смысле исторические эпохи, которым соответствуют определенные типы человеческого общества, различаются не по тому, что люди произво- дят, а по тому, как они производят жизненные блага (с помощью ка- ких средств производства, каким образом осуществляется соединение рабочей силы человека со средствами производства, то есть, кто владе- ет или является собственником этих основных факторов производства). По этому критерию в марксизме и выделялись определенные обще - ственно-экономические формации.
Дифференцировать эпохи можно и по другим существенным при- знакам или критериям . В последнее время в противовес формацион - ной теории западными авторами выдвигается идея классификации ис- торических этапов общественного развития в зависимости от преобла- дания того или иного вида труда и производимой им продукции. По этому критерию чаще всего выделяют такие последовательные этапы: аграрное общество, индустриальное общество и современное постинду- стриальное, которое разные теоретики называют также информацион- ным, или обществом знания.
Не отрицая научной ценности подобной классификации , необхо- димо тем не менее найти такой критерий, который соединял бы в себе как технологические, так и общественные характеристики. Вполне мож- но согласиться с точкой зрения Ю.Князева, что таким критерием мог бы стать непрерывно идущий процесс общественного разделения тру- да, проходящий определенные исторические этапы [3, c. 141].
В эволюции человечества можно выделить следующие этапы в об-
щественном разделении труда:
– первое , которое было связано с обособлением земледелия от скотоводства. Его значение состояло в утверждении оседлого образа жизни, создавшего необходимые предпосылки для более эффективной производственной деятельности людей;
– вторым считается появление ремесленничества, что привело в ко- нечном итоге к разделению между сельским хозяйством и другими вида- ми человеческой деятельности, прежде всего промышленностью, а также строительством, транспортом и т.д. Второе общественное разделение тру- да привело к возникновению на определенном этапе фабричного произ- водства к трансформации аграрного общества в индустриальное;



– третьим стало обособление умственного труда от физического и оформление таких новых непроизводственных сфер, как образование, наука, здравоохранение, многочисленные направления культуры и ис- кусства. Это было связано с тем, что индустриальному обществу по- требовалась целостная система подготовки фабричных работников , инженеров и управленцев;
– катализатором четвертого общественного разделения труда сыг- рал обслуживающий труд , призванный удовлетворять широкий круг человеческих потребностей. Помимо коммунально-бытовых услуг, сфера обслуживания включает в себя технический сервис, банковские, юри- дические, финансовые и прочие услуги. К сфере обслуживания в на- стоящее время относят образование, медицину, социальное обеспече- ние, услуги по поддержанию внешней и внутренней безопасности го- сударства, управленческую деятельность различных уровней.
Спецификой третьего и четвертого общественного разделения труда является то, что обособившиеся умственный и обслуживающий виды труда пронизывают все общество в целом и затрагивают каждого человека.
Современные теории информационного общества и общества зна- ний основываются на реальных фактах – наличии разросшихся в наше время сфер информации, образования и науки, их растущем значении для общества. Однако при всей их важности они относятся ко все той же сфере услуг и обслуживают в данном случае не физиологические, а интеллектуальные потребности людей и общества. Обособление и рост информации нельзя считать очередным общественным разделением труда, так как деятельность людей по сбору, обработке и передаче ин- формационных массивов вряд ли может претендовать на особый вид труда, существенно отличающийся от обычного интеллектуального и обслуживающего труда.
Иначе дело обстоит со знаниями, а точнее, с теми из них, которые называются научными. Научные, в особенности теоретические, знания представляют собой информационный массив, обеспечивающий даль- нейшее развитие всех остальных отраслей науки и экономики.
Выделение науки и всего комплекса НИОКР (научно -исследова - тельских и опытно-конструкторских разработок) в особую сферу чело- веческой деятельности напрямую связано со спецификой именно науч- ного и конструкторского труда, который существенно отличается по своему характеру от другого умственного труда и поэтому может пре- тендовать на обособление , равное по значению очередному , пятому общественному разделению труда. Обоснованность этого заключения подтверждается незаменимой ролью науки в современном производ- стве и жизни общества, которая будет лишь увеличиваться в будущем, становясь непосредственной производительной силой. По своей чис- ленности работники , занятые в сфере науки и инноваций , вместе с персоналом, занимающимся подготовкой и переподготовкой кадров для научной и внедренческой деятельности, также занимают солидное мес- то среди других массовых профессий.



Если уже искать адекватное название для современного так назы- ваемого постиндустриального общества, то скорее всего ему больше подходит термин «научно-инновационное» с учетом невероятно уско- рившегося в наше время научно-технического прогресса и ставшей пер- манентной технологической революции. Вполне можно согласиться с точкой зрения Ю . Князева , что именно эта характерная особенность
«отличает нынешнее общество от индустриального , в котором веду - щую роль играла промышленность и индустриальные методы во всех других отраслях» [3, c. 141].
В современном обществе промышленности по-прежнему принад- лежит важнейшее место в производстве предметов потребления и средств производства и поэтому экономика и общества остаются во многом индустриальными, однако все большее значение приобретают информатика и разного рода знания, среди которых определяющее ме- сто принадлежит науке и инновациям. Поэтому современная развитая экономика может с полным правом называться научно - инновацион - ной, не переставая все-таки быть экономикой труда. Конечно, такую экономику, а тем более все общество позволительно именовать науч- но-инновационным не столько как свершившийся факт, сколько аван- сом, принимая во внимание очевидные тенденции его развития и объек- тивную необходимость превращения науки в непосредственную произ- водительную силу в будущем.
Нельзя сказать, что раньше наука не выполняла своей созидатель- ной роли. Однако сейчас ее значение многократно возросло. Движу- щей силой экономического развития стали научные исследования и их воплощение в хозяйственную практику. Производство продукции ста- новится преимущественно инновационным , зависящим от генерации научных знаний . Научно -исследовательский труд играет определяю - щую роль не только в развитии производственной сферы, но и во всех областях жизни человека и общества.
Сами научные исследования и разработки не создают продукции непосредственно, если не считать отдельные ее опытные образцы. Роль науки проявляется в создании необходимых предпосылок для обнов- ления производства , расширения , повышения разнообразия , продук - тивности и качества . Производительная сила науки действует не не- посредственно, а косвенно – через работу ученых и конструкторов, ко- торая, будучи структурно отделена от самого производства, составляет с ним единую систему . Именно в таком единстве наука и реализует себя как непосредственная производительная сила. Отсюда понятно, почему современное государство сознательно идет на рост бюджетных расходов на развитие научно-внедренческой сферы и подготовку ква- лифицированных кадров, рассчитывая компенсировать эти затраты за счет прироста в будущем налоговых поступлений от бизнеса (речь идет о рыночной экономике). Те государства, которые давно это поняли, не жалеют средств на развитие фундаментальной и прикладной науки и оказываются в выигрыше по сравнению с другими. Прочие страны в



лучшем случае могут пользоваться чужими инновациями прошлых лет, осваивая выпуск новой продукции путем либо покупки лицензий, либо выдачи разрешений на производство и сборку на своей территории сложной техники с участием иностранных компаний. Догнать по тем- пам научно-технического прогресса развитые страны в состоянии лишь те государства, которые осознают свою незаменимую роль в развитии хотя бы отдельных отраслей науки и техники и сумеют найти средства на их финансирование.
Как правило , в условиях рыночной экономики текущие расходы на прикладную науку несут крупные корпорации, а фундаментальные исследования финансируются государством. Именно они являются по- требителями, заказчиками научных исследований, себестоимость кото- рых выражается в выделении средств на их финансирование . В этом состоит специфика научных исследований, что их оплачивают, то есть, покупают и потребляют во многом авансом, не зная, какие будут полу- чены результаты и когда они пригодятся. Для развития науки необхо- димы готовность к риску и политическая воля государства, осознание важности науки и расчет на получении отдачи в будущем. В современ- ном мире вкладывать средства в науку заставляет международная кон- куренция, которая сегодня идет именно за новейшие научные достиже- ния. Поэтому производство и потребление общественных благ, к кото- рым относится и наука, находят отражение на уровне ВВП.
Государству приходится считать именно затраты на науку, а не ожи- даемые конкретные результаты, хотя общий эффект для народного хо- зяйства, как правило, соответствует этим затратам, которые специально поощряются. В настоящее время существуют международные нормати- вы расходов на науку, равные примерно 1,5 % ВВП для среднеразвитых стран. Возрастающее значение науки в современной экономике и важ- ную роль государства в стимулировании ее развития подтверждают и многочисленные данные, свидетельствующие об уровне научных иссле- дований в разных странах и способах их финансирования.
В целом в конце ХХ века происходил постоянный рост расходов на науку и образование в развитых странах мира. В первые годы ХХI века инвестиции в сектор генерирования и распространения знаний , включая расходы на высшее образование, НИОКР и программное обес- печение, составили в США почти 7 % ВВП, Японии – 4,8 %, в странах ЕС – 4 %, а в странах ОЭСР – 4,7 – 4,8 %, а с учетом других видов образования – около 10 %.
Около половины расходов в сфере знаний приходится на науку. По отношению к ВВП затраты на науку составляют в настоящее время в странах ОЭСР 2,2 – 2,3 %, в США – 2,7 %, в Швеции – 4,3 %, в Израи- ле – 4,7 %, в Китае – 1,32 %. В 1995 – 2001 годах среднегодовые темпы роста расходов на НИОКР в реальном выражении составляли в странах ОЭСР 4,5 %, в странах ЕС – 3,8 %, в Японии – 2,9 %, в США – 5 %.
Соотношение между государственными и частными расходами на
НИОКР периодически меняется , но не существенно . В 1 990- е годы



несколько упала доля государственного финансирования в Германии, США, Великобритании в результате роста расходов частных фирм, хотя в Финляндии, Японии и Австралии она продолжала увеличиваться, особенно в промышленности. Если в 1960 – 1970-е годы доля частных затрат была ниже государственных примерно в 1,5 раза, то за 1990-е годы в странах ЕС она выросла с 52 до 55 %, а в США – с 57 до 67 %. После 2001 года доля частных вложений вновь стала уменьшаться.
Наблюдается устойчивая тенденция ускоренного роста числа заня- тых в НИОКР по сравнению с общей численностью работающих в экономике. В 1995 – 2000 годы число исследований на 10 тысяч заня- тых в странах ОЭСР возросло с 58 до 65 человек, причем в Финлян- дии рост составил со 160 до 200, в Швеции – с примерно 120 до свыше
150, в Японии их число составляет 110, в Норвегии и США – около
80, в странах ЕС в среднем 105 человек. По оценке ОЭСР, в 2000 г. численность исследователей ( в расчете на полное время занятости ) составила в этих странах примерно 304 млн. человек, а занятых в сфе- ре науки и высоких технологий – 38 млн., или 25 % всех высококвали- фицированных трудовых ресурсов.
Важнейшим звеном единой научно-производственной системы яв- ляется инновационный бизнес, занимающийся внедрением научно-тех- нических и технологических достижений в массовое производство. Все большее значение в развитых странах приобретает рисковый (венчур- ный) капитал, вкладываемый в инновационную сферу. В США на него приходилось в 90- е годы 0,2 1 % ВВП , а в начале ХХ I века – около
0,5 %. Довольно высока доля венчурных инвестиций , приходящихся

3

на ранние стадии инновационной деятельности ( около 1 /

в странах

2

ОЭСР и 1/

в Финляндии и Швейцарии). Во многих странах научные

разработки стимулируются с помощью специальных налоговых и иных льгот. Во всех странах ОЭСР текущие расходы на НИОКР вычитают- ся из налогооблагаемой базы, предоставляются налоговые кредиты и применяются другие меры государственной поддержки.
Роль малого бизнеса в инновационной сфере ограничена, как пра- вило, внедренческой деятельностью, где решающую роль играет вен- чурный капитал. Однако только крупные наукоемкие фирмы способ- ны полностью осуществлять у себя непрерывный инновационный про- цесс, начинающийся с первоначальных научных исследований. Но даже они не в состоянии брать на себя фундаментальные теоретические раз- работки и делают это в сотрудничестве с государственными организа- циями или на бюджетные средства.
В то же время надо иметь в виду, когда раскрывается и анализиру- ется в качестве некоего образца динамика развития современных госу- дарств и определяются факторы, обусловливающие всевозрастающие затраты и расходы на финансировании науки, что речь идет, прежде всего о странах так называемого «золотого миллиарда». Тот факт, что они реализуют стратегию научно - инновационного развития , не дол - жен заслонять те проблемы, противоречия и последствия, которые связаны с глобальными «завоеваниями рыночного капитализма особенно после развала СССР .
Во-первых, возникновение и распространение тоталитаризма прин- ципиально нового типа, планетарного по своим масштабам, или, други- ми словами, современного неоколониализма, проводимого странами «зо- лотого миллиарда» по отношению к «незолотой» части человечества.
Во-вторых, сформировавшееся именно во второй половине ХХ века вопиющее социально-экономическое неравенство и дифференциация на- родов, регионов, стран и даже континентов. Сегодня благодаря востор- жествовавшему в планетарном масштабе рыночному капитализму обы- денным явлением стал факт, что среднедушевой ВВП в государствах
«большой семерки» и ОЭСР превосходил аналогичный показатель стран остального мира в 47,4 и 38,6 раза соответственно [4, c. 5–21].
Если в отдельных странах «золотого миллиарда» среднестатисти- ческий житель более 2 долларов ежедневно тратит только на коррекцию фигуры (борьбу с ожирением), то, по данным ООН, 2,8 млрд. землян, имея меньший дневной заработок, элементарно недоедают, а более 80 тыс. человек, из них 50 тыс. – дети, ежедневно умирают от голода.
Совершенно очевидно, что указанное социально-экономическое рас- слоение и выделение новых планетарных гегемонов базируется на иде- ологии неолиберализма и на быстро растущей дифференциации стран мира по уровню их научно -технологического развития . Не случайно сегодня развитые страны делают все возможное для сохранения моно- польного владения так называемыми макротехнологиями, представля- ющими собой совокупности технологических процессов по созданию и производству сверхнаукоемкой продукции (космическая, авиационная, микроэлектронная, компьютерная, квантовая, ядерная и другая техни- ка ). Из 50 критических макротехнологий , которыми владеет мир, на долю « семерки » приходится 46, причем 22 из них контролируются США, 8 – 10 – Германией, 7 – Японией, по 3–5 – Великобританией и Францией , по одной приходится на Швецию , Норвегию , Италию и Швейцарию. Монополизм владения наукоемкими технологиями обес- печивается тем , что по отношению к развивающимся и переходным странам введены многочисленные формальные и неформальные запре- ты на трансфер в них высоких технологий, которые сегодня невозмож- но купить, поскольку страны «золотого миллиарда» предпочитают не торговать ими, а обмениваться друг с другом.
Ведущие державы отчетливо осознают, что наиболее важный фак- тор борьбы за рынки высокотехнологичной и наукоемкой продукции – продуманная государственная научно - техническая и инновационная политика, предусматривающая опережающее финансирование научно- инновационной сферы. Действительно, статистика свидетельствует о планомерном, целенаправленном наращивании объемов финансирова- ния, прежде всего государственного, научных исследований и разрабо- ток практически во всех развитых странах. Они стремятся обеспечить наукоемкость ВВП на уровне 3 %, в частности , ЕС поставил задачу достичь этого показателя к 2010 году. Следовательно, рост расходов на научно - инновационную сферу и , как следствие , рост наукоемкости ВВП – магистральная тенденция развития стран мировой экономичес- кой элиты в последние десятилетия.
В настоящее время уровень концентрации производства наукоем- кой и высокотехнологической продукции в нескольких ведущих дер- жавах мира достиг беспрецедентного уровня, тогда как 86,6 % осталь- ных стран вообще не ведут серьезных научно-исследовательских и опыт- но - конструкторских работ ( НИОКР ). В результате произошла моно - полизация мирового рынка данной продукции. Сегодня на долю семи высокоразвитых стран, имеющих наиболее высокое значение наукоем- кости ВВП, приходится, по разным оценкам, от 80 до 90 % поставок наукоемкой продукции на мировой рынок, причем доля США на дан- ном рынке – около 36 %, Японии – 32 %, Германии – 17 %.
При этом важно отметить , что специалисты однозначно конста - тируют ошибочность и даже смертельную опасность распространен - ного ( а точнее , сознательно навязываемого ) в переходных странах представления о том, что в государствах мировой экономической эли- ты именно малый бизнес обеспечивает инновационный экономичес - кий рост в целом . Такая глобальная тенденция , как стремительная монополизация мировой экономики транснациональными корпора - циями (ТНК) и банками (ТНБ) не обошла стороной и данную сферу. Согласно данным некоторых российских специалистов , научные ис - следования и разработки – это область , отличающаяся исключитель - но высокой монополизацией и концентрацией ресурсов в небольшом числе мегакорпораций. Так, всего 1 % крупных фирм из общего чис- ла компаний , ведущие научные исследования и разработки в США , контролирует 70 % всех расходуемых на эти цели средств (частных и федеральных ). Монополизация в расходовании государственных средств в США еще выше , поскольку примерно 0,5 % крупных ком- паний получают 84 % всех ассигнований на науку частному сектору [5, c. 244]. Приведенные цифры выглядят особенно убедительно на фоне рыночного мифотворчества о чудесах, творимых свободной кон- куренцией и «невидимой рукой» рынка, о необходимости неустанной борьбы с монополизмом, о живительной силе малого и микробизнеса и прочих рыночных рудиментах.
Таким образом , монополизация рынка высокотехнологической и наукоемкой продукции осуществляется не только ведущими странами, но уже и большим количеством сверхкрупных транснациональных кор- пораций. Эта тенденция в корне противоречит активно навязываемой переходным странам рекомендации о жизненной необходимости дроб- ления крупных народнохозяйственных комплексов под благовидным предлогом создания конкурентной среды . Следование этим советам может привести только к потере конкурентоспособности предприятий перед лицом западных суперкорпораций , финансовые обороты кото- рых сегодня многократно превосходят ВВП многих стран мира.
Современные НИР и НИОКР весьма дорогостоящие, требуют ко- лоссальных финансовых средств, и поэтому позволить себе такую рос- кошь могут лишь весьма крупные компании, способные не только осу- ществлять исследования и разработки, но и эффективно защищать их от копирования . Многомиллиардные затраты на настоящие прорыв - ные инновации – это удел государства и очень крупных и финансово успешных, вертикально интегрированных корпораций.
Анализируя развитие стран «золотого миллиарда» и реализуемый ими курс научно - инновационного развития , приходится констатиро - вать, что их «успешность» оборачивается для других народов неоколо- ниализмом, социально-экономическим геноцидом. К этим последстви- ям в последнее время добавилась и угроза формирования глобального финансового тоталитаризма, связанного с тем, что западная экономика приобретает во все большей степени виртуально-сетевой характер. В то же время новая виртуальная квазиэкономика представляет серьез- ную опасность и для самого научно-инновационного общества, поскольку последняя начинает противоречить потребностям конструктивной дея- тельности в области НИОКР и нуждам реальной экономики. Ее цен- ностно -смысловое поле мотивирует людей на получение максималь - ной прибыли без производства реальной стоимости. Реальная эконо- мика пока еще нужна лишь для силового обеспечения интересов фи- нансовой олигархии. Развитие виртуально-деструктивной квазиэконо- мики вносит существенные коррективы в характеристику как западно- го общества, так и западной цивилизации. В чем же ее суть?
Современное мировое хозяйство неуклонно превращается в гло- бальный мир ТНК, имеющий сетевую структуру. Такая структура мо- жет быть материальной или носить характер виртуальной компании. Формирование этого мира происходило одновременно с интенсивной информатизацией общества. Физической основой такой информатиза- ции выступают глобальные коммуникативные системы и прежде всего Internet.
Сетевые структуры обеспечивают глобализацию капитала и децен- трализованную концентрацию производства и труда. Образуется все- мирное информационно-финансовое пространство. Морфология сетей с узлами в виде бирж и ТНБ (транснациональных банков) обеспечива- ет либерализацию рынков и создает правила игры виртуальной ( ин - формационной) экономики. В 1999 году ежедневно в денежные спеку- ляции в среднем было вовлечено 1 ,3 трлн . долларов , что в 30 раз превышает объем продаваемых товаров и услуг. Образуется новая гло- бальная субкультура – финансовая цивилизация . Виртуальная реаль - ность финансовой цивилизации свободна от тех ограничений или «пре- делов роста», в которых находятся обычные виды хозяйственной дея- тельности. В этой субкультуре идеология труда вытесняется идеологи- ей финансового успеха, т.е. происходит деморализация экономических отношений . Денежный механизм все более используется в качестве власти над обществом , а не в качестве капитала , т . е . он выходит за пределы экономики. Этот механизм из средства экономики превраща- ется в фактор, доминирующий над нею и над всем обществом. Создает- ся финансово-информационная олигархия и достаточно ясно просмат- ривается сетевой контур международного олигархического режима – демократия как власть людей уступает место постдемократии – власти денег. Фактически создаются условия для превращения истории в ис- кусственно конструируемую сетевую политическую реальность.
Следует отметить, что сам сетевой мир ТНК неустойчив и чреват системным кризисом ввиду отсутствия иерархической системы более высокого уровня ( типа мирового правительства ), способной преодо - леть этот кризис. Поэтому для своей стабилизации мир ТНК начинает формировать мировой тоталитарный порядок, что фактически и осу- ществляется в виде концепции «золотого миллиарда» [6, c. 8].
Сказанное выше позволяет констатировать , что становление ин- формационной парадигмы , ведущее к формированию общества сете - вых структур, связано с принципиальными качественными изменения- ми в жизни человечества через структурное закабаление и несвободу. Эти глобальные сетевые структуры создают необходимые морально- психологические условия для установления всемирного тоталитариз- ма, представляет готовый инструментарий и инфраструктуру для его централизованного правления .
Небывало высокий темп развития информатизации общества со- здает иллюзию ее самостоятельной сверхзначимости. Но развитие не связанных с энергией чисто информационных технологий способству- ет лишь совершенствованию технологий присвоения, становления поп- науки, направленной на бессмысленное усложнение информационной среды обитания человека и преследующей собственные цели, не имею- щие ничего общего с обретением нового знания, а связанные чаще все- го с бурным развитием финансово-спекулятивных технологий симво- лической экономики биржи. Поэтому все же наряду с настоящим науч- ным знанием главным ресурсом развития продолжает оставаться энер- гия – в адекватной информационной оболочке – а не просто « голая информация ».
Электронные сетевые практики « новой экономики » требуют от - влечения из реально экономики колоссальных ресурсов в сферу ин - формационных отраслей . Эти усилия , как правило , не способствуют опережающему росту универсальных знаний, направленных на новые «прорывы» в будущее, а скорее рационализируют имеющиеся знания и адаптируют их к настоящему. Такие практики можно скорее отнести к технологиям эффективного присвоения, а не производящего труда.
Основная творческая энергия сетевой экономики устремлена в сферу спекуляций. Вектор ее развития соответствует функционированию ги- гантской биржи, выкачивающей богатства из окружающей экономичес- кой среды с помощью всевозможных информационных «пирамид». Это функционирование не связано с динамическим развитием и балансом спроса – предложения реальной экономики. Происходит трансформация рынка реальных товаров в направлении к виртуальной экономике сетевого движения капиталов – образуется автономная система вирту- ального капитализма, которая подминает под себя реальную экономику.
«Электронные практики» технологий присвоения обозначили новый опасный стратегический курс современного западного общества и фор- мирующейся новой техногенно-потребительской и глобально-финансо- во-сетевой и олигархической цивилизации, направленный на ее выжи- вание в форме глобального техногенно-финансового тоталитаризма.